| |||||||||
|
Пользовательского поиска
Первые союзы декабристовСозданию в Петербурге первого декабристского общества - Союза спасения - предшествовали многочисленные преддекабристские кружки и полковые артели, объединявшие передовую офицерскую молодежь. Их появление свидетельствовало о новом общественном настроении, характерном для России послевоенного периода. Отечественная война 1812г. изменила русское общество в целом. "Невелик промежуток между 1810 и 1820 годами, но между ними находится 1812г.",-писал А.И. Герцен. Этот сдвиг в общественном сознании отметил и В.Г. Белинский: "Двенадцатый год был великою эпохою в жизни России. По своим следствиям он был величайшим событием в истории России после царствования Петра Великого. Напряженная борьба на смерть с Наполеоном пробудила дремавшие силы России и заставила ее увидеть в себе силы и средства, которых она дотоле в себе не подозревала. Чувство общей опасности сблизило между собою сословия, пробудило дух общности и положило начало гласности и публичности, столь чуждых прежней патриархальности". Передовое офицерство того времени было наиболее восприимчиво к новым веяниям. "Возвратясь в Петербург, могли ли наши либералы удовлетвориться пошлою полковою жизнью и скучными мелочными занятиями и подробностями строевой службы, которых от них строго требовали начальники, угождая тем врожденной склонности Александра и братьев к фрунтомании, солдатской вытяжке, одиночному учению и прочю., несмотря на то, что опыты двухлетней жестокой войны с неприятелем самым искусным могли бы, кажется, убедить Александра, что не от этих мелочей зависит победа",-писал декабрист М.А. Фонвизин. Подобные мысли встречаются в записках И.Д. Якушкина, братьев Бестужевых, Е.П. Оболенского, В.И. Штейнгеля, А.Е. Розена и многих других будущих декабристов. В июле 1814г. 1-я гвардейская дивизия возвратилась из Франции в Россию. Войска, освободившие Европу, торжественным маршем прошедшие по улицам Парижа, ждала не менее торжественная встреча на родине. Полки, прибывшие морем, высадились у Ораниенбаума и после благодарственного молебствия двинулись в Петербург. И.Д. Якушкин, тогда восемнадцатилетний прапорщик Семеновского полка, так описывал первое, что его поразило на родине: "Во время молебствия полиция нещадно била народ, пытавшийся приблизиться к выстроенному войску. Это произвело на нас первое неблагоприятное впечатление по возвращении в отечество". 30 июля 1814г. гвардия торжественно вступила в столицу. "Для ознаменования великого этого дня были выстроены на скорую руку у петергофского въезда ворота, и на них поставлены шесть алебастровых лошадей, знаменующих шесть гвардейских полков 1-й дивизии",- свидетельствовал тот же Якушкин. "Петергофская першпектива" (ныне пр. Стачек) была проложена в самом начале XVIII в. Она шла вдоль лесистого взморья. По сторонам першпективы строились богатые загородные дачи-усадьбы. К началу XIX в. граница города доходила до теперешнего Обводного канала, где был земляной вал, гауптвахта и шлагбаум. Так как Петергофская дорога шла дальше на Нарву, то и появились названия "Нарвская застава" и "Нарвские ворота". Триумфальные ворота были построены на участке дороги, примыкавшем к большому Екатерингофскому парку. Этот парк занимал обширный участок по восточному берегу речки Екатерингофки и был разбит еще по приказу Петра I при загородном доме его жены Екатерины. С развитием города в начале XIX в. Екатерингоф стал предместьем, а большой его парк - местом городских публичных гуляний. Проект первых деревянных триумфальных ворот создал знаменитый Дж. Кваренги, придавший этому небольшому временному сооружению черты монументальности и вместе с тем изящества. При подъезде к воротом по сторонам дороги была поставлена декоративная чугунная решетка. Вид этих ворот запечатлен на интересной литографии К. Беггрова, живописно передающей характерный пейзаж городской окраины. Именно через эти деревянные ворота и входили в Петербург гвардейские полки. Встречать их собралось много народа. Прибыли и члены императорской фамилии. Якушкин, находившийся во время встречи недалеко от царской кареты, впоследствии вспоминал: "Наконец, показался император, предводительствующий гвардейской дивизией, на славном рыжем коне, с обнаженной шпагой, которую уже он готов был опустить перед императрицей. Мы им любовались; но в самую эту минуту почти перед его лошадью перебежал через улицу мужик. Император дал шпоры своей лошади и бросился на бегущего с обнаженной шпагой. Полиция приняла мужика в палки. Мы не верили собственным глазам и отвернулись, стыдясь за любимого нами царя. Это было во мне первое разочарование на его счет". Памятник Отечественной войны 1812г. - Нарвские тиумфальные ворота до сих пор украшают пл. Стачек. Но это уже не те ворота, через которые шли русские победоносные полки, возвращаясь на родину. К 1825г. деревянные ворота сильно обветшали, и архитектору В.П. Стасову было поручено создать проект новых ворот. Их закладка несколько южнее первоначальных деревянных состоялось 26 августа 1827г. - в годовщину Бородина, а торжественное открытие 17 августа 1834г. - в годовщину Кульмской битвы. Вернувшаяся из заграничного похода гвардия, особенно офицерская молодежь, стала рассадником "вольнодумства" в столице. "В 14-м году существование молодежи в Петербурге было томительно,- вспоминал И.Д. Якушкин. - В продолжение двух лет мы имели перед глазами великое событие, решившие судьбы народов, и некоторым образом участвовали в них; теперь было невыносимо смотреть на пустую петербургскую жизнь и слушать болтовню стариков, восхваляющих все старое и порицающих всякое движение вперед. Мы ушли от них на 100 лет вперед". По мнению прогрессивного литератора первой четверти XIX в. А.Д. Улыбышева, характерной чертой петербургского общества послевоенной поры была борьба двух лагерей - крепостников-староверов и передовой дворянской молодежи. "Посещая свет в этой столице, хотя бы совсем немного, можно заметить, что большой раскол существует тут в высшем классе общества. Первые, которых можно назвать правоверными (погасильцами),- сторонники древних обычаев, деспотического правления и фанатизма, а вторые - еретики - защитники иноземных нравов и пионеры либеральных идей; эти две партии находятся всегда в своего рода войне,- кажется, что видишь дух мрака в схватке с гением света". Именно в эти годы возникают в Петербурге полулегальные преддекабристские организации. Некоторые из них имели форму офицерских артелей. Самой значительной среди таких артелей была артель Семеновского полка. Казармы лейб-гвардии Семеновского полка были местом постоянных собраний членов артели. Из нее и выросла первая декабристская организация. В начале XIX в. Семеновский полк был расквартирован на обширном участке от Звенигородской ул. и до Царскосельской дороги (ныне Московский пр.) и от Загородного пр. до Обводного канала. Здесь была большая полковая слобода. Инструкция по постройке солдатских слобод предписывала строить "светлицы в шахматном порядке", пространство между ними засаживать деревьями, а улицы мостить. Но все это оставалось только на бумаге, а на самом деле улицы Семеновской слободы даже в начале XIX в. напоминали грязное провинциальное захолустье. Роты были расселены по улицам, проложенным перпендикулярно Загородному пр. Во второй половине XIX в. они получили название по уездным городам Московской губернии, а до того именовались по номерам рот. В наши дни это Рузовская, Можайская, Верейская, Подольская, Серпуховская и Бронницкая улицы. Семеновский полк располагал огромным плацем для муштры солдат и выездки лошадей. В начале XIX в. он занимал площадь по Загородному пр. - от Звенигородской улицы до нынешнего Витебского вокзала - и до начала 1840-х г. был обнесен земляным валом. Часть плаца в 1830-х г. отошла под царскосельскую железную дорогу, а еще несколько раньше на другой его стороне, прилегающей к Звенигородской ул., были выстроены казармы лейб-гвардии егерского полка. Позднее Семеновский плац использовался как местом публичных казней. Здесь 29 декабря 1849г. состоялась гражданская казнь петрашевцев, здесь же 3 апреля 1881г. были повешены народовольцы-первомартовцы. В 1880-х г. плац был превращен в ипподром, который просуществовал до 1940г. В офицерском корпусе Семеновского полка в 1810-х г. жили братья С.И. и М.И. Муравьевы-Апостолы, И.Д. Якушкин и С.П. Трубецкой. Так как многие здания семеновских казарм не сохранились, а сохранившиеся сильно перестроены, трудно указать, в каком месте помещался офицерский корпус. Существует предположение, что он находился на углу теперешней Рузовской ул. и Загородного пр. Здесь и сейчас можно видеть каменные дома казарменного типа. В невысоких двухэтажных домах, и поныне стоящих вдоль Загородного пр., по краю бывшего плаца, располагались, скорее всего, полковые службы (штаб,канцелярия и пр.) На Рузовской ул. находились, по-видимому, не только офицерские флигели Семеновского полка. Известно, что здесь в 1820-х г. жили друзья Пушкина А. Дельвиг и Е. Баратынский. Здесь, в районе Рузовской ул., и возникла офицерская артель Семеновского полка. Создание офицерской артели в гвардейском полку было делом обычном: общие хозяйственные интересы и режим полковой жизни объединили офицеров в коллектив определенным распорядком дня и сходными жизненными потребностями. Новым в этой офицерской артели было общение идейного характера, политическое единомыслие, обсуждение и осуждение мероприятий правительства. Дружеские связи и единомыслие офицеров окрепли еще в ходе Отечественной войны. Полк был участником всех ведущих сражений. Война сблизила офицеров и с солдатами. Они обращались с солдатами вежливо и гуманно, уважая их человеческое достоинство. В полку были отменены телесные наказания. Артель объединяла в 1815г. человек 15 или 20 офицеров, "которые сложились, чтобы иметь возможность обедать каждый день вместе; обедали же не одни вкладчики в артель, но и все те, которым по обязанности службы приходилось проводить целый день в полку. После обеда они играли в шахматы, другие читали громко иностранные газеты и следили за проишествиями в Европе,- такое времяпрепровождение было решительно нововведение". Так писал о Семеновской артели И.Д. Якушкин, служивший тогда в полку и имевший возможность сравнить послевоенное офицерское общество с довоенным. "В 1811г., когда я вступил в Семеновский полк,- отмечал Якушкин,- офицеры, сходившись между собою, или играли в карты, без зазрения совести надували друг друга, или пили и кутили напропалую". В артель входили и ближайший друг Якушкина И. Щербатов, а также Сергей и Матвей Муравьевы-Апостолы и С. Трубецкой, старый семеновец, служивший в полку с 1808г. и к 1815г. имевший чин поручика. Без ошибки можно причислить к "артельщикам" и И.Н. Толстого, дружившего с Якушкиным и Муравьевыми-Апостолами. Возможно, "артельщиками" состояли офицеры Н.И. Кашкаров, Д.П. Ермолаев И.Ф. Вадковский. Офицеры артели были сторонниками гуманного отношения к солдатам, поощряли их стремление к грамотности и вообще влияли на атмосферу полка в целом. Сами они постоянно занимались самообразованием, посещая лекции известных тогда профессоров-историков и экономистов К.Ф. Германа, А.И. Куницына и К.А. Арсеньева. Полковой командир Я.А. Потемкин, "человек доброй души и порядочности", по отзыву М.И. Муравьева-Апостола, покровительствовал артели и иногда сам обедал вместе с офицерами. Через несколько месяцев о существовании артели стало известно Александру I, который приказал Потемкину "прекратить артель", так как "такого рода сборища офицеров" ему "очень не нравятся". Несомненно, Семеновская артель явилась предшественницей будущей декабристской организации. Но она не была единственным подобным обществом офицеров в Петербурге. По словам М.А. Фонвизина, "в то время многие офицеры гвардии и Генерального штаба со страстию учились и преимущественно читали сочинения и журналы политические, также иностранные газеты, в которых так драмотически представляется борьба оппозиций с правительством в конституционных государствах. Изучая смелые политические теории и системы, весьма естественно, что занимающиеся ими желали бы видеть их приложение в своем отечестве"... Офицеры Генерального штаба также организовали свое общество под названием "Священная артель". Она появилась раньше Семеновской артели - во второй половине 1814г.- и просуществовала до лета 1817г. Причина ее возникновения сначала были чисто материальные: молодым небогатым офицерам вести хозяйство сообща было гораздо экономнее. Постепенно артель превратилась в политический кружок, соеденивший многих ее членов с будущим Союзом спасения. Об этой артели оставил интересные записки Н.Н. Муравьев, брат декабриста А.Н. Муравьева - основателя Союза спасения. Братья Муравьевы выросли в замечательной семье. Их отец Н.Н. Муравьев, основатель Московского училища колонновожатых, был человеком передовых взглядов и широкой образованности. Он воспитывал сыновей в духе трудолюбия и патриотизма. Это во многом содействовало развитию у них свободолюбивых мыслей. Старшие братья Муравьевы были участниками Отечественной войны, а после войны служили в Генеральном штабе. И.Г. Бурцов (1794-1829), воспитанник Московского университетского пансиона, службу начал в армии в 1812г. и за отличие в кампании 1813-1814 гг. был переведен в Генеральный штаб. В Союз спасения его принял в 1817г. А.Н. Муравьев. В ранних декабристских организациях Бурцов играл довольно значительную роль. В частности, он принял в Союз Пущина, Оболенского и Вольховского. В 1819г. Бурцов бвл переведен на юг, где состоял в Тульчинской управе Союза благоденствия и был делегатом этой управы на Московском съезде 1821г. Однако он принадлежал к либерально настроенному крылу, и, когда в 1821г. Пестель создал республиканское Южное общество, Бурцов вскоре вышел из его рядов. Павел Иванович Колошин и Алексей Васильевич Семенов - тоже активные члены ранних декабристских союзов; после 1821г. они оба отошли от общеста. Из остальных "артельщиков" активное участие в движении приняли братья Пущины и Кюхельбекер. Подобно многим гвардейским офицерам члены "Священной артели" в свободное от службы часы посещали лекции ведущих петербургских профессоров по истории и экономике. Особенно популярен был в это время уже упоминавшийся профессор К.Ф. Герман. Помимо Пажеского корпуса и Петербургского педагогического института он читал "курс политических наук" у себя на квартире, помещавшейся "на Восильевском острове, на 5 линии, в казенном академическом доме". Здесь встречались многие будущие деятели декабризма - офицеры-семеновцы и офицеры Генерального штаба. Замысел создания первой политической организации декабристов с программой и уставом возник у двадцатитрехлетнего полковника Генерального штаба и члена артели А.Н. Муравьева (1792-1863). В 1810г., окончив университет, он поступил на службу в свиту императора по квартирмейстерской части, как назывался тогда Генеральный штаб. Самостоятельная жизнь в Петербурге и поездки в южные губернии для картографических съемок познакомили юношу со многими отрицательными сторонами русской крепостнической действительности. Война также была большой жизненной школой. Он стал одним из крупных деятелей Союза спасения и позже Союза благоденствия. Однако Муравьев принадлежал к либеральному крылу общества и в 1821г., после его роспуска, отошел от движения и не участвовал в революционном выступлении 14 декабря. Этим и объясняется сравнительно мягкая мера его наказания: осужденный по шестому разряду, он был сослан в Сибирь без лишения чинов и дворянства и через некоторое время в Иркутске был принят на службу в качестве городничего. Позже ему пришлось служить во многих губерниях России. Под конец жизни, в 1861г., он получил должность сенатора в Москве, где и умер. Задумав организацию Союза спасения, Муравьев посвятил в этот замысел своего друга - двадцатилетнего прапорщика Генерального штаба Н.М. Муравьева (1796-1843), в будущем одного из крупнейших деятелей и теоретиков движения. Остальные четыре основателя были боевые офицеры Семеновского полка, уже неоднократно упоминавшиеся,- штабс-капитан С.П. Трубецкой, подпоручик И.Д. Якушкин, подпоручик М.И. Муравьев-Апостол и прапорщик С.И. Муравьев-Апостол. Два последние были не только друзьями, но и троюродными братьями Никиты Муравьева. Организационное совещание состоялось на квартире Муравьевых-Апостолов, в казармах Семеновского полка. Это произошло 9 февраля 1816г. Итак, казармы Семеновского полка можно считать колыбелью первой русской революционной организации. Здесь же было решено, что "главная цель общества вообще есть благо для России", а основная задача - "введение представительного правления". "На одном из самых ранних совещаний у Трубецкого в казармах Семеновского полка,- показал на следствии С.И. Муравьев-Апостол,- было, однако, постановлено, что так как члены общества не имеют никаких средств к введению представительного порядка в России, то и должны ограничеться действием на умы и приобретением членов... пока общество усилится". Союз спасения стал сразу же "приобретать членов". Первым из присоединившихся был отставной ротмистр кавалергардского полка, один из образованнейших людей своего времени М.С. Лунин (1787-1845), двоюродный брат Н. Муравьева. На следствии он мог с полным правом заявить: "Я никем не был принят в число членов тайного общества, но сам присоединился к оному, пользуясь общим ко мне доверием членов, тогда в малом числе состоящих". Лунин, впоследствии активный член Союза благоденствия и Северного общества, с самого начала дерзко предлагавший "свои решительные меры" борьбы с деспотизмом, остался навсегда врагом самодержавия. Стойкий и до конца преданный революционным идеям борец, он сознательно выбрал свою судьбу. "Для меня открыта только одна карьера - карьера свободы,- говорил он.-...Мне нужна свобода мысли, свобода воли, свобода действий". Лунин был осужден на вечную каторгу, но и в Сибири продолжал писать и пересылать в Петербург сочинения, оправдывавшие действия декабристов и обличавшие феодально-крепостной строй. "От людей можно отделаться,- писал он,- от их идей нельзя... На время могут затмить ум русских, но никогда их народное чувство". В Петербурге Лунин служил недолго. До наших дней сохранились два скромных дома, в которых он жил. Один из них - дом 76 - находится на углу Рижского пр. и ул. Степана Разина. Он сохранился в несколько перестроенном виде. В начале XIX в. это был небольшой двухэтажный особняк, принадлежавший отцу Лунина. Молодой кавалергард занимал нижний этаж в отцовском доме. Выйдя в отставку и поссорившись с отцом, Лунин в ноябре 1815г. переехал в Коломну, откуда в сентябре 1816г. будучи уже членом Союза спасения, уехал во Францию. В "Санкт-Петербургских ведомостях" появилось объявление о его отъезде, где и сообщался адрес: Малая Коломна, дом г-жи Дубецкой, № 7 (теперь это д.14 по ул. Союза Печатников). В 1817г. Лунин вернулся в Петербург и стал активно участвовать в совещаниях тайных обществ. В числе первых членов Союза были Ф.П. Шаховский (1796-1829), тоже офицер Семеновского полка, и М.Н. Новиков (1777-после 1822). Однако оба они были людьми совсем иного склада, чем Лунин, и причисляются к декабристам только благодаря членству в первом Союзе. Серьезного участия в движении они не принимали. Правда, Новиков умер, не дожив до 14 декабря. Двоюродный племянник известного просветителя XVIII в. Н.И. Новикова, он был одним из немногих штатских лиц среди военной молодежи и служил в депортаменте министерства юстиций. Интересно отметить, что Новиков одним из первых начал составлять проект республиканского конституционного общества, оказавший влияние на Пестеля. В конце 1816г. он уехал на Украину в качестве правителя канцелярии мало-российского губернатора Н.Г. Репнина, но до отъезда привлек к Союзу Ф.Н. Глинку и П.И. Пестеля, который летом 1816г. недолго жил в Петербурге. Пестеля Новиков хорошо знал по совместному участию в масонских ложах. Пребывание Пестеля в столице, как правило, было эпизодическим, так как он служил постоянно в Южной армии. Останавливался Пестель в Петербурге в гостинице Демута на набережной Мойки (д.40) или у родителей. Отец декабриста занимал квартиру во втором этаже одного из домов по Фонтанке. По свидетельству Н.И. Греча, он жил "насупротив Михайловского замка, на одном крыльце с Пукаловою, любовницей Аракчеева". В последнее время установлено, согласно объявлению в "Санкт Петербургских ведомостях" 1819г. что дом этот под номером 100 числился во втором квартале Литейной части, а по современной нумерации по наб. Фонтанки имеет номер 26. В доме родителей Пестель жил недолго: с декабря 1812-го по май 1813г. он лечился здесь после ранения в Бородинском бою. В 1814г. получив должность адъютанта генерала Витгенштейна, он переехал в Митаву, откуда в 1818г. был направлен в Тульчин, в главную квартиру 2-й армии. В 1816г., находясь в Петербурге, видимо по служебным делам, Пестель снова жил у отца. "В то же время,- писал Н.М. Муравьев о 1816г.,- познакомился я с Пестелем и, найдя в нем те же мысли, сблизил его с А. Муравьевым".. В начале 1817г. Пестель уехал из Петербурга, но до отъезда он написал устав Союза спасения. Так с первых шагов декабристского движения П.И. Пестель стал его решительным и бессменным руководителем. Незаурядный ум, твердая воля, разностороннее образование, прекрасные способности организатора и конспиратора, сила убеждения и ясность цели с самого начала выдвинули его на первое место в среде единомышленников. До отъезда Пестель привык к Союзу своих друзей - офицеров лейб-гвардии Преображенского полка братьев И.П. и С.П. Шиповых и девятнадцатилетнего И.А. Долгорукова, поручика лейб-гвардии 2-й артиллерийской бригады, по выражению Пушкина, "осторожного Илью", в доме которого часто собирались единомышленники. Вступивший в Союз одновременно с Пестелем Ф.Н. Глинка, известный публицыст и поэт, участник войны 1812г., основатель нескольких литературных обществ, был хорошо известен в военной среде, и его появление в Союзе было совершенно закономерно. Он сыграл большую роль в декабристском движении. Членами первой декабристской организации были друзья А.Н. Муравьева - братья Колошины и И. Бурцов, генералы М.Ф. Орлов и П.П. Лопухин, а также И.Г. Бибиков, Л.А. Перовский, П.А. Кавелин, С.М. Семенов, П.Х. Граббе, А.А. Токарев и, наконец, И.И. Пущин и Н.И. Тургенев. Всех их было немногим белее тридцати. Некоторые участвовали лишь в первом этапе движения, но большинство дошло до его конца. Вторая декабристская организация - Союз благоденствия - была основана в Москве, но ее деятельность почти целиком проходила в Петербурге. Именно здесь существовали различные легальные организации, связанные с Союзом: литературные, просветительные, военные общества и масонские ложи. М.А. Фонвизин писал: "Члены союза учреждали и отдельные от него общества под влиянием его духа и направления: таковы были общеста военные и литературное,- одно в Москве, другое в Петербурге, последнее под названием "Зеленой лампы", и две масонские ложи, в которых большинство братий состояло из членов Союза благоденствия". Литературные общества были характерным явлением культурной жизни Петербурга 1810-х г. "Тогда быть членом литературного общества сделалось для каждого из нас необходимою душевною потребностью",- воспоминал профессор А.Ф. Мерзляков. Во многих учебных заведениях - Педагогическом институте, Царскосельским лицее и других - воспитанники объединялись в кружки для занятий словесностью, обсуждений собственных опытов и произведений русских и иностранных писателей. Известные салоны А.А. Оленина, Я.Н. Толстого, Н.П. Брусилова, В.А. Жуковского, вечера и спектакли у драматургов Ф.Ф. Кокошкина и А.А. Шаховского были проявлением оживленной литературной жизни. Один из современников писал, что после войны 1812г. в этих салонах стали появляться молодые люди в офицерских мундирах, "полные ярких впечатлений и вольнолюбивых надежд". А с середины 1810-х г. в литературных обществах уже активно действовали будущие декабристы. Первым обществом, в котором они пытались укрепить свое влияние, был все хорошо известный по биографии Пушкина "Арзамас". Возник он как союз молодых писателей, сторонников передового литературного направления, связяного с именем Н.М. Карамзина. Н. Тургенев, Н. Муравьев и М. Орлов вступили в "Арзамас" в 1817г., с тем чтобы придать обществу характер политического союза, привлечь его к общественной борьбе. Их вступительные речи были полны гражданских мыслей, обличения "деспотизма и порока". Небезинтересна характеристика, данная им Вигелем: "По тесным сзязям Н. Тургенева с другими членами был он принят в "Арзамас" как родной... В нем не было ни спеси, ни педанства; молодость и надежда еще оживляли его, и он был тогда у нас славным товарищем и собеседником... Жуковский, как будто всем предрекая будущий жребий их, дал Н. Тургеневу имя убийцы и страдальца "Варвика". Он не скрывал своих желаний и, хотя ясно видел, что ни один из них серьезно не может разделить их, не думал за то досадовать. Вскоре, движимый одинаковыми с ними чувствовами, вступивший к нам новый член был гораздо его предприимчевее. В М. Орлове почти все взаимственно у запада: в конституционном государстве он равно блистал бы на трибуне, как и в боях... Не знаю почему, я думаю, по плавным речам его, как чистые струи Рейна, у нас получил он название сей реки..." И далее, обобщая мнение о будущих декабристах, Вигель писал: "...молодые люди с богатым состоянием, по службе на прекрасной дороге... они готовы были, вопреки пословице, променять ястреба на кукушку, бессмысленно твердящую одно имя - свобода. Ими населена была гостиная г-жи Е.Ф. Муравьевой, а как все арзамасцы были также частыми ее посетителями, то сын ее Никита Михайлович без всякого затруднения поступил в их общество". Однако пестрая среда "Арзамаса" не могла целиком воспринять новое веяние. Вступление членов тайного общества не столько укрепило, сколько раскололо "Арзамас". К концу 1818г. он практически перестал собираться. Два его лагеря - умеренные и более радикальные - развернули борьбу на широкой общественной арене, и, когда прозвучали выстрелы на Сенатской пл., бывшие арзамасцы далеко не все оказались сторонниками декабристов. Литературно-политическое общество "Зеленая лампа" существовало около полутора лет. Заседания его проходили на быв. Екатерингофском проспекте (ныне пр. Римского-Корсака д.35). До наших дней дом дошел в значительно перестроенном виде. Этот старинный особняк, украшенный скромными наличниками и балконом, принадлежал в начале XIX в. княгине Е.М. Хованской. Второй этаж его снимал известный петербургский богач В.А. Всеволожский. Представитель аристократии и богатый землевладелец, он вкладывал деньги и в создание промышленных предприятий. Девятнадцатилетний сын Всеволожского Никита был другом А.С. Пушкина. Их связывали общие литературно-театральные и политические интересы, а также совместная служба в Коллегии иностранных дел. Члены литературного общества собирались в кабинете Н.В. Всеволожского, освещенном зеленой лампой (отсюда и название общества). Возглавлял "Зеленую лампу" Я.Н. Толстой, вошедший в него по поручению Союза благоденствия. Я.Н. Толстой (1791-1867)- видная фигура раннего декабризма. Воспитанник Пажеского корпуса, он после выпуска в 1808г. служил в армии и участвовал в Отечественной войне. С 1817г. был старшим адъютантом при Генеральном штабе вместе с Н. Муравьевым. Занимался он и литературной деятельностью: известен сборник его стихотворений, а также переводы драматических произведений, шедших на петербургской сцене. В годы "Зеленой лампы" Толстой был близок к Пушкину, который посвятил ему в 1819г. стихотворение "Стансы". В 1823г. Толстой выехал в отпуск за границу и находился в Париже, когда в Петербурге разыгрались декабрьские события. Привлеченный к следствию, он не возвратился в Россию и остался во Франции на положении политического эмигранта. Кроме Толстого от Союза благоденствия в "Зеленую лампу" входили С.П. Трубецкой Ф.Н. Глинка, П.П. Каверин и рано умерший А.А. Токарев. Из 21 члена "Зеленой лампы" 11 вошли в знаменитый "Алфавит членам бывших злоумышленных тайных обществ и лицам, прикосновенным к делу", составленный следственной комиссией в 1827г. Помимо пяти членов Союза это были Н.В. Всеволожский, Д.Н. Барков, А.Д. Улыбышев, А.А. Дельвиг, А.Г. Родзянко, А.И. Якубович. Хотя Союз благоденствия завербовал немало новых членов в литературной среде Петербурга, все же основным источником его пополнения являлись гвардейские полки. "Менее нежели в два года своего существования,- писал Якушкин,- Союз благоденствия достиг полного своего развития и едва ли 18-й и 19-й годы не были самым цветущим его временем. Число членов значительно увеличилось... Во всех полках было много молодежи, принадлежащей к тайному обществу... Влияние их в Петербурге было очевидно... Многие притеснительные постановление правительства, особенно военные поселения, явно порицались членами Союза благоденствия, чрез что во всех кругах петербургского общества стало появляться общественное мнение..."
|
|
|||||||
